Именно то, что мне нужно! Наличие воздушного транспорта свидетельствовало о существовании на планете инфраструктуры, необходимой для его эксплуатации и ремонта. Кроме того, сыскари из Службы Экономической Безопасности в последнюю очередь станут искать Пепеданга Чивалдоси на планете, хозяин которой предлагает прекрасные условия для астрономических наблюдений. Биржевая акула и мошенник, увлекающийся астрономией, — нонсенс, в понимании прагматически мыслящих оперативников. Откуда им знать, что Пётр Разорвирубаха (он же Иван Караваев, он же Иван Объедалов, он же, наконец, Сэмми Йопи-Допи) в дни своей первой молодости грезил звёздным небом и мечтал стать астрономом!
Я выдал указание Навигатору: галактика «Клякса Лапласа», звезда Кохрентус, четвёртая от звезды планета под именем Баунти.
Через секунду на штурманском «планшете» высветились текущие координаты. Получалось, что уже через восемь с половиной условно-земных часов я мог опуститься на поверхность нужной мне планеты. Там как раз должен наступить вечер.
— Моя дорогая Натс, — обратился я к своей спутнице. — Сейчас мы совершим небольшой прыжок. И если всё сложится удачно, то сегодня у тебя будет незабываемая ночь.
Если б только я знал в ту минуту, как же окажусь прав!
«Фунт изюма» вышел из «схлопа» вполне благополучно. Хотя немного не там, где рассчитал Навигатор. По счастью, корабль выскочил из подпространства не в термоядерном чреве звезды и не в раскалённых недрах планеты, но ошибка в сто миллионов условных земных километров меня больно кольнула — за такие ошибки мы, космические дророманы, слишком часто платим своими жизнями. Надо ставить лицензионные копии «Звёздной лоции» и Навигатора, надо прекратить экономить на мелочах! Говорю себе об этом всякий раз, ныряя в синхротронный «схлоп». Надо бы всё же проконсультироваться с психиатром. Может, я циклоидный шизофреник?
Расстояние до Баунти оказалось равным не ста пятидесяти миллионам километров, а сотней миллионов больше. Пятьдесят миллионов из них отводились на резкое, так называемое субсветовое, торможение. Скорость корабля должна упасть до ста тысяч километров в секунду. Далее полёт менее экстремален — исчезал интерференционный след, корабль начинал слушаться маневровых двигателей, пропадали все крайне неприятные эффекты и парадоксы, связанные с околосветовыми скоростями, которые физики прошлого называли релятивистскими.
Я обратился по внутрикорабельной трансляции к единственному пассажиру:
— Милая Натс, наше подлётное время окажется несколько больше расчётного. Ты бы могла искупаться в бассейне…
— У тебя на корабле есть бассейн?
— Ты бы могла искупаться в бассейне, но бассейна, к сожалению, здесь нет. Поэтому можешь что-нибудь почитать.
— Можно, я почитаю твою лоцию? Я видела, как ты это делал. По-моему, очень интересная штука!
Она даже не подозревала, что наступила на больную мозоль. Именно ошибка пиратской копии «Звёздной лоции» привела к тому, что мы выскочили в нерасчётной точке пространства.
— Конечно, ты можешь её почитать, — разрешил я. — Сейчас дам указание бортовому компьютеру, и он обеспечит тебе допуск.
Натс находилась на второй палубе, в гостиной у камина. Один из краеугольных принципов моего поведения: никто не должен видеть, как я управляю кораблём! Друзья, враги, родственники, гости — не имеет значения… Никто! Слишком интимный процесс. Почти как близость с женщиной… Это правило, выработанное несколькими поколениями космических казаков, спасает жизнь. Хотя не все способны понять его смысл сразу.
Я щёлкнул пальцами, привлекая внимание бортового компьютера.
— Вышла ошибка. В сто миллионов километров. Мне неприятно.
— Навигатор руководствовался исходными данными лоции, — всхлипнул фальцетом компьютер. — Проведя триангуляцию по ближайшим светилам, я сам и вскрыл ошибку.
— Ты молодец, я тебя не виню.
— Надо покупать лицензионную лоцию, — назидательно посоветовал компьютер.
Тоже мне! Такие советы я и сам давать умею!
— Не дави на бас, Робертино Лоретти! Лицензионная лоция вставит прошивочный модуль с параметрами идентификационной матрицы корабля. Как я после этого буду заменять матрицы?
— Купи сразу десяток лицензионных лоций, и после выжигания старой матрицы всякий раз инсталлируй новую.
— Это всё, что ты можешь посоветовать?
— А ты хочешь, чтобы я тебе посоветовал захватить магазин программного обеспечения с дюжиной заложников? И потребовать предоставления бесплатного доступа к обновлениям?
Он ещё пытается иронизировать!
— Заткнись, Робертино! Будешь хамить, сменю настройки и сделаю Кобзоном!
— Сам же плеваться станешь…
— Молчи и слушай. На борту «Фунта изюма» находится пассажир…
— Она сидит в гостиной перед камином и стрижёт ногти на ногах. Хочет тебе понравиться.
— Заткнись!.. Я тоже хочу ей понравиться. Кстати, откуда у неё ножницы?
— Оставили супруги Вэнс.
— Ты же знаешь моё требование: оповещать меня о появлении оружия и колюще-режущих предметов в руках посторонних! Вдруг она ударит меня ножницами и причинит смертельную рану?
— Тогда сдохнешь, как паршивый пёс! — Электронный болван был не лишён толики чёрного и притом препохабного юмора.
— Шутить ты научился у меня? Учись у меня хорошему, а плохому не учись! У меня нет чувства юмора, поэтому не копируй мою манеру шутить. Понял?
— Ты сделался многословен и сентиментален, — проговорил компьютер после секундного размышления. — Влюбился, что ли? Старый пень, вспомни, сколько тебе лет! Сколько ты перенёс операций по омоложению и модификации тела! Она — молодая, красивая, кровь с молоком… А ты? Злой и вонючий!