Атаман Альтаира - Страница 46

— Очень приятно, господин Бахил Сипарави, — выдавила из себя девушка, стараясь не смотреть мне в лицо. — Вы желаете принять участие в работе конференции?

— Бодхисатва желал бы именно этого, — заверил робот-поводырь.

— Вам надо получить аккредитацию, оплатить участие и проехать во Дворец Прогресса, где работает организационный комитет конференции. Там можно будет записаться в интересующую господина Бахила Сипарави тематическую секцию.

— Бодхисатва желал бы узнать, не выступал ли на конференции господин Эдвард Вэнс, профессор университета с планеты Новые Фивы?

Вопрос наобум! Но широкоротая девица, сверившись со списком, откликнулась:

— Да, я вижу доклад господина Вэнса в программе выступлений. Как раз сегодня, во второй половине дня.

Что ж тут сказать? Зашёл я сюда, по-моему, удачно. Если, конечно, полученная справка не являлась «заманкой» местных спецслужб.

Конференция проводится в Гринвич-виллидж, городе на другом континенте, чуть ли не в тысяче километров от космодрома имени Шарля де Голля. Вообще на Парк-Ридже три не очень больших континента, скорее, даже острова. «Континентами» их называют местные лысые великодержавные шовинисты. Эти континенты расположены в одном полушарии, их разделяет море, именуемое Внутренним, а вокруг плещется океан, который, как нетрудно догадаться, называется Великим. Так вот, Гринвич-виллидж оказался отстроен на континенте Гондвана, где находился другой космопорт — имени Романа Абрамовича. По идее, мне следовало как раз туда и садиться.

Я потратил несколько минут на раздумья. Взлетать и перегонять звездолёт на другой космодром? Или воспользоваться планетарным транспортом и доехать до Гринвич-виллидж каким-нибудь местным метрополитеном?.. Я выбрал второй вариант. Перелёты с космодрома на космодром всегда привлекают к себе внимание технических служб.

Довольно быстро я изучил транспортную схему планеты и выяснил, что до нужного мне места можно добраться самыми разными путями — как монорельсовой дорогой по высоченному мосту над сетью проливов, так и морским транспортом, на скоростном тримаране-экраноплане. Однако самым быстрым способом передвижения оказался гиперзвуковой «снукер», помесь ракеты и самолёта, способный перебросить с материка на материк за одиннадцать минут полёта.

В аэропорту робот-поводырь сноровисто купил билет на нужный рейс, и уже через четверть часа я расположился на уютном диванчике в салоне небольшой реактивной капсулы. В ней было всего-то полтора десятка посадочных мест.

«Снукер» представлял собою конструкцию, весьма напоминавшую то ли обычный обмылок, то ли раздавленную ботинком олигофрена лягушку. Плоское, раздавшееся в стороны, с зализанными очертаниями летающее корыто казалось несуразно низким и широким. Обмылок этот базировался на пакете из трёх ускорителей, которым и надлежало забросить его в стратосферу. Там ускорителям надлежало отделиться, после чего «снукер» планировал на аэродром по-самолётному. Что ж, конструкция простая, эффективная, без лишних инженерных затей. Я такие «снукеры» в детстве конструировал, когда из-за многочисленных переломов рук, ног, головы и контузий брыжейки пропускал тренировки по рукопашному бою в монастырской школе тюремного типа. Кстати, хорошо они у меня летали… И взрывались красиво.

Едва я вытянул ноги на адаптивном диванчике, как в мою сторону повернулась одна из голов в предыдущем ряду:

— О-о-о! Среди нас настоящий бхати! Сюзанна, посмотри на бхати!

Тётки, сидевшие впереди, свернули головы, рассматривая моё безволосое лицо. Надо ли говорить, что привлечённые их писком, в мою сторону повернулись и остальные пассажиры.

Я закатил глаза и, стараясь придать себе вид настоящего истукана, принялся покачивать головою, изображая поглощенность чтением мантры. Не забыл, кстати, пошевелить пальцами, перебрасывая чётки.

Удачно вмешался поводырь. Он воспарил над креслом и изрёк свою тираду про Бахила Сипарави, бодхисатву семнадцатого аркана Великого Ашрама Звёздных Бхати, принёсшего обет молчания на семнадцать лет и вот уже четыре года ничего не поедающего и молчащего.

Женщины издали интимное «о-о-ох!», глубокое такое, нутряное. Я заподозрил, что обе испытали оргазм. Это ж какое надо религиозное чувство иметь!

Та, что отзывалась на имя Сюзанна, вдруг сползла на пол и на четвереньках начала красться ко мне по проходу. Тут мне стало не по себе. Сюзанна, точно кошка, ткнулась лбом в мои колени. Все, сидевшие в салоне «снукера», открыто пялились на нас. Или уверились, что сейчас последует публичный оральный секс?

— Святой отец, благословите! — выдохнула Сюзанна.

Я сглотнул. Хотелось бы знать, как это делается у буддийских товарищей!

Я вперил немигающий взгляд в лицо женщины. Та застонала. По-моему, уже готовилась упасть в обморок.

— И меня тоже! — её соседка тоже сползла со своего дивана и на четвереньках двинулась к моим коленам.

Ничего себе! Ко мне уже образовалась очередь!

Я придал лицу непроницаемо-оглуплённое выражение и воздел руку над головою Сюзанны. Изобразив пару пассов, надавил большим пальцем на то место лба, где по представлениям буддистов находится «третий глаз».

Женщина опять протяжно застонала и неожиданно заплакала:

— Он оживил мой кундалини! Святой отец своей энергией открыл мои чакры!

Кто там не верил, что я могу творить чудеса?!

Сюзанна отползла в сторону, её место заняла вторая женщина. Она попросила меня:

— Мне тоже дайте благословение! Фаллическим символом!